Бытие. Главы 29 — 35
Две жены Иакова — язычники и Израиль
Как я уже говорил, я не сомневаюсь, что в двух женах нам представлены язычники и Израиль: Рахиль, первая, любимая на земле, но не обладаемая, и Лия, плодовитая мать многих детей. Рахиль также имела впоследствии детей на земле. Рахиль, символизирующая иудеев, является матерью Иосифа и потом Вениамина, то есть страдающего Христа, прославленного среди язычников [41,42-43], а Израилем отверженного [37,23.24]; и Христа царствующего, сына страданий своей матери, но сына правой руки отца [35,18].
Обманщик обманут, но сохранен согласно обетованию Бога
История Иакова — это печальный рассказ об обманах и обидах, причиненных ему. Но Бог, как и обещал, сохраняет его во всем этом. Как отличается это от истории Елиезера и Авраама, где видны сила и характер Святого Духа. Здесь вступает в действие Провидение, но такова история Иакова. Он горько обманут, как он сам обманул, но сохранен согласно обетованию. Во время возвращения Иакова, воинства Бога выходят ему навстречу. Он получает новое и чудесное доказательство могущества Бога и Его милостивой заботы, что должно было бы напомнить ему о Вефиле. Но это не устраняет его страх. И он снова прибегает к средствам неверия, посылая впереди своих детей, своих жен и все, что имел, — подарок за подарком, чтобы задобрить Исава, но все это не имело силы; Бог, чтобы не отдать его в руки Исава, берет его в свои руки. Он борется с Иаковом и в то же время, поддержав его веру в борьбе, дает ему в немощи (после того, как Он дал ему ее почувствовать, причем на всю его жизнь) место и роль победителя. Он князь у Бога и одолевает Бога и людей [в англ. окончание Быт. 32,28 переведено: «...ибо ты боролся с Богом и людьми и одолел»] — это победа в столкновении с Богом, который занимался им, но не откровение о Нем и не общение с Ним.
Действия Бога с душой, которая не ходит с Ним
Это удивительная сцена: действия Бога по отношению к душе, которая не ходит с Ним! В любом случае это уже не тихое общение Авраама с Сущим; Авраам ходатайствует за других вместо того, чтобы бороться за себя самого. Также, хотя Бог дает Иакову имя и в этой мере признает его отношения с собой, Он не открывает Иакову своего имени, как Он открыл его Аврааму [18,14]. К тому же Иаков все еще пользуется неискренними путями, потому что он и не думал идти в Сеир, как обещал. Он спасается от Исава, как прежде от Лавана, и, наконец, обосновывается в Сихеме, покупая земли там, где он должен был оставаться пришельцем. Бог выводит его из этого положения, но путем необычных и унижающих обстоятельств, однако страх Бога у народов сохраняет его. Однако он еще не вернулся туда, где Бог дал ему обетования и подтвердил благословения, то есть в Вефиль. Тем не менее здесь он мог построить жертвенник, используя в то же время имя, которое возвышало его собственное положение (33,20). Тем самым он хвалился благословением, данным ему; безусловно, это действие веры, но останавливающейся лишь на самом благословении, не возвышаясь до Того, кто благословлял. Этого он еще не способен был делать. Бог действовал в своей благодати, и он в некоторой степени думал о Боге, но это не было собственно общением. Разве не то же самое происходит и с нами?
Тем не менее Бог ведет его вперед и сейчас говорит ему взойти на то место, откуда он когда-то ушел, и воздвигнуть свой жертвенник там, где он вступил в завет с Богом, с верным Богом, сопровождавшим его во всем пути, по которому он шел. Но какое открытие делается здесь! Теперь он должен встретить самого Бога, а не просто быть предметом Его доброты, не зная Его имени, не имея полного откровения Его самого, — ведь это совершенно различные вещи. Сейчас он должен встретиться с Ним.
Результат встречи с самим Богом
Тогда он вспоминает, — он хорошо знал об этом, но не придавал этому значения до того момента, как должен был идти навстречу Богу, — что в его семье были лже-боги. Встреча с самим Богом, и уже не в тайной и загадочной борьбе, но лицом к лицу, выводит на свет всякое зло. Иаков очищается и восходит в Вефиль. Там Бог открыто являет ему себя, в благодати открывая ему свое имя, даже когда он не спрашивает, как Он это делал Аврааму, и вновь дарует ему имя Израиль, как если бы он не получал его раньше. Рахиль рождает того, кто, будучи ребенком страданий своей матери, является сыном правой руки своего отца (замечательный прообраз Иисуса, Господа); ибо это, образно, является утверждением обетования в силе в его личности, хотя прежнее положение Израиля, представленное Рахилью, должно исчезнуть, но память о ней сохранена в земле.