Книга Иова. Глава 3
Недостаток у Иова познания своего собственного сердца и Бога
Однако еще не были достигнуты глубины сердца Иова, и какими бы ни были намерения сатаны, именно этого хотел добиться Бог. Иов не знал себя, и до этого времени, со всем своим благочестием, он никогда не был в присутствии Бога. Как часто случается, что даже в течение всей долгой жизни благочестия совесть никогда действительно не представала перед Богом! Следовательно, мир, такой мир, который не может пошатнуться, и настоящая свобода все еще неизвестны. Есть стремление к Богу, есть новая природа; привлекательность Его благодати была почувствована; тем не менее Бог и Его любовь, каковы они на самом деле, неизвестны. Если планы сатаны были расстроены (при этом благодать Бога сохранила сердце Иова от ропота), то Богу еще нужно было совершить свое дело. То, что не смогла сделать буря, воздвигнутая сатаной против Иова, было произведено сочувствием его друзей. Бедное сердце человека! Честность и даже терпение Иова были явлены, и сатане нечего было больше сказать. Но один Бог может раскрыть то, чем сердце действительно является перед Ним; а отсутствие всякого своеволия, полное согласие воли человека с волей Бога, абсолютная покорность, подобная покорности Христа, — все это мог подвергнуть проверке только Бог и, следовательно, обнажить ничтожность человеческого сердца перед собой. Бог сделал это с Иовом, открывая в то же самое время, что Он действует в благодати в таких случаях во благо души, которую Он любит.
Самоудовлетворенность Иова, гордость его сердца
Если мы сравним язык Духа Христа в Псалмах с выражениями Иова в этой книге, то часто найдем оценку обстоятельств, выраженную почти одинаковыми словами; но вместо горьких жалоб и упреков, адресованных Богу, мы находим покорность сердца, которое признает, что Бог совершенен во всех своих путях. Иов был честен, но он начал создавать из своей честности свою праведность, что явно доказывает, что он в действительности никогда не был в присутствии Бога. Последствием этого было то, что, хотя он рассуждал более правильно, чем его друзья, и выявил сердце, чувствовавшее гораздо лучше, чем они, чтó есть Бог, он все же приписал Богу несправедливость и желание изводить его без причины (смотрите гл. 19; 23,3.13; 13,15-18; 16,12). Мы также находим в главе 29, что его сердце с самодовольством размышляло о его честном и благотворительном хождении, восхваляя себя и питая этим свою самовлюбленность. «Око, видевшее меня, восхваляло меня». Бог привел его к тому, что он сказал: «Теперь мои глаза видят Тебя; поэтому я питаю отвращение к себе» [42,5.6]. Именно этими главами (29; 30; 31), которые выражают его хорошее мнение о себе, Иов завершает свою речь, глубины его сердца были излиты. Он был самодовольным: благодать Бога потрудилась в нем таким образом, чтобы сделать его таким прекрасным; но так как он не находился в присутствии Бога, которое являет коварство человеческого сердца, то действительным результатом этого коварства было то, что он стал прекрасным в своих собственных глазах. Если (гл. 9) он признает человеческое зло (ибо кто может отрицать его, и тем более какое обращенное сердце сделает это?), то это он делает в горечи своей души, потому что бесполезно пытаться человеку быть праведным перед таким Богом. Идет ли речь о гордости его сердца, которое не могло вынести пребывания в таком положении перед теми, кто знал его величие, — положении, которое гордость могла бы вынести наедине в своем упрямстве; или речь идет о сочувствии, которое, ослабляя его гордыню, заставляло его в полноте осознать свое ничтожное положение, глава 6, как и вся его речь, доказывает, что именно присутствие и язык его друзей явились тем средством, которое выявило все, что было в его сердце. Мы также видим в главе 30, что гордость его сердца была выявлена.