Евангелие по Иоанну. Глава 18
Личная слава Господа, показанная в обстоятельствах Его последних минут
Повествование о последних минутах нашего Господа начинается после слов, с которыми Он обращался к своему Отцу. Даже в этой части мы найдем общий характер того, о чем сообщается в данном Евангелии (согласно всему тому, что мы увидели в нем), а именно, что события выявляют личную славу Господа. Нам явлена, действительно, злоба человека, которая представлена в очень ярком виде; однако главным объектом этой сцены является Сын Бога, а не Сын человека, страдающий под тяжестью того, что легло бременем на Него. Нам не представлено страдание в саду или выражение Его чувств, когда Он оставлен Богом. Иудеи же помещены в положение полного отвержения.
Нечестие Иуды; злоба бесчувственного сердца
Нечестие Иуды отмечено здесь так же сильно, как и в главе 13. Он хорошо знал это место, ибо Иисус имел обыкновение посещать его со своими учениками. Какая мысль – избрать подобное место для Его предательства! Какая непостижимая бесчувственность сердца! Но, увы! он отдался, так сказать, сатане, став инструментом врага, проявлением его силы и его действительного характера.
Явлена божественная слава; Хороший Пастырь и Его овцы
Как много всего случилось в этом саду! Какие слова сердца, исполненного собственной любовью Бога, ищущего способ, чтобы она проникла в узкие и крайне нечувствительные сердца Его возлюбленных учеников! Но все это было бесполезно в отношении Иуды. Он приходит с людьми, которых использовала злоба священников и фарисеев, чтобы схватить самого Иисуса. Но Иисус уже ждет их. Он сам предстал им. Зная все, что должно случиться с Ним, Он выходит и спрашивает: «Кого ищете?» Спаситель, Сын Бога, сам предлагает себя. Они отвечают: «Иисуса Назарянина». Иисус говорим им: «Это Я» [букв. в англ. «Я есмь Он»]. Был там и Иуда, который хорошо знал Его и знал этот голос, такой знакомый его слуху. Никто не наложил на Него рук: как только Его слово отозвалось эхом в их сердцах, как только в них прозвучало божественное «Я есмь», они отступили назад и пали на землю. Кто возьмет Его? Ему не оставалось ничего другого как уйти и оставить их. Но Он пришел не для этого, и пришло время принести себя в жертву. И поэтому Он снова спрашивает их: «Кого ищете?» Они, как и раньше, отвечают: «Иисуса Назарянина». В первый раз необходимо было, чтобы явилась божественная слава личности Христа, сейчас же – Его попечительство об искупленных. «Если Меня ищете, – сказал Господь, – пусть они идут» — чтобы исполнилось слово: «Из тех, которых Ты Мне дал, Я не погубил никого». Он являет себя хорошим пастырем, отдающим свою жизнь за овец. Он становится впереди них, чтобы они могли избежать угрожавшей им опасности, и все легло бременем на Него. Он сам отдается. Все здесь является Его собственным добровольным приношением.
Совершенное послушание, проявленное Господом; плотская и неразумная энергия Петра
Тем не менее, какими бы ни были явленная Им слава, благодать Спасителя, который был верен своим, Он поступает в послушании, в совершенном спокойствии послушания, которое так драгоценно для Бога, которое принимает все это из рук своего Отца. Когда плотская и неразумная энергия Петра применяет силу, чтобы защитить Того, кому, если бы Он захотел, оставалось лишь уйти, когда слово из Его уст повергло на землю всех пришедших схватить Его, когда слово, явившее им объект их поисков, лишило их всякой силы, – когда Петр ударил раба Малха, Иисус занимает место послушания. «Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» Явлена божественная личность Христа; совершено добровольное принесение себя в жертву, чтобы защитить своих; и в то же самое время явлено Его совершенное послушание.
Перед первосвященником; спокойное подчинение Господа человеку для осуществления намерений Бога
Нашему взору представлены злоба ожесточенного сердца и недостаток плотского, но чистого сердца. Иисус стоит один и отдельно. Он Спаситель. Подчиняясь человеку, чтобы исполнить советы и волю Бога, Он позволяет им отвести себя куда им угодно. Здесь мало говорится о происходивших событиях. Иисус, даже когда Его спрашивают, практически ничего не говорит о себе. Как перед первосвященниками, так и перед Пилатом присутствует спокойное, но кроткое превосходство Того, кто сам отдавал себя; однако Он осуждается лишь за свое свидетельство о самом себе. Всякий уже слышал то, чему Он учил. Власти, которая проводит расследование, Он бросает вызов, не официально, но мирно и в нравственном отношении; и когда Его несправедливо ударили, Он возражает с достоинством и с совершенным спокойствием, в то же время покоряясь оскорблению. Однако Он никоим образом не признает первосвященника, хотя в то же время Он ни в коей мере не выступает против него. Он оставляет его в его нравственной несостоятельности.
Явлена плотская слабость Петра, как прежде его плотская энергия.
Перед Пилатом, и Пилат перед Иисусом
Приведенный к Пилату (хотя и из-за истины, исповедуя, что Он царь), Господь поступает с тем же спокойствием и с тем же смирением; однако Он спрашивает Пилата и наставляет его так, что тот не может найти в нем какой-либо вины. Нравственно несостоятельный, однако придерживаясь высоты того, что было перед ним, и придя в замешательство от присутствия божественного узника, Пилат хочет освободить Его, воспользовавшись обычаем, который практиковали тогда правители, отпустив обвиняемого иудеям на Пасху. Но встревоженное безразличие совести, которая, являясь огрубевшей, преклонилась перед Тем, кто (даже находясь в таком униженном положении) не мог не достичь ее, не смогло таким образом избавиться от активной злобы тех, кто выполнял работу врага. Иудеи закричали против предложения, вызванного беспокойством правителя, и выбрали разбойника вместо Иисуса.