Послание Римлянам. Глава 6▼

Умершие для греха и погребенные с Христом посредством крещения

Но увы! в этом славном искуплении, совершенном благодатью, которая грех и личность первого Адама заменила праведностью Бога и личностью второго Адама, порочность плоти может найти повод для греха, который она любит, или по крайней мере обвинить учение в потворстве греху. И если я сделался праведным послушанием Одного и так как благодать изобилует еще больше, то будем грешить, чтобы она могла изобиловать: совершаемый нами грех не затрагивает праведности, а только прославляет это преизобилие благодати. Разве таково учение апостола или логический вывод из его учения? Ни в коем случае. Учение заключается в том, что мы приведены в присутствие Бога через смерть на основании дела, которое посредством ее совершил Христос, и участвуя в этой смерти. Можем ли мы жить в грехе, в отношении которого мы умерли? Это значит противоречить самому себе своими собственными словами. Но, будучи крещен ко Христу (в Его имя, чтобы иметь часть с Ним согласно истине, содержащейся в откровении, которое мы имеем о Нем), я крещен, чтобы иметь часть в Его смерти, ибо через нее я обладаю этой праведностью, в которой Он предстает перед Богом, и я — в Нем. Но именно по отношению к греху Он умер, и, умерев, Он покончил с ним навсегда. Когда Он умер, Он, не знавший греха, вышел из этого состояния жизни в плоти и крови, к которому нас привязал грех, — состояния, в котором мы были грешниками и в котором Он, безгрешный, в подобии греховной плоти и как жертва за грех, был сделан грехом за нас^[26]. Мы были погребены с Ним крещением для смерти (стих 4), участвуя в ней, входя в нее посредством крещения, которое изображает ее, чтобы, как Христос был воскрешен из мертвых славою Отца, также и мы ходили бы в новизне жизни. Одним словом, я приведен к участию в этой божественной и совершенной праведности участием в смерти по отношению к греху, поэтому невозможно жить в нем. Здесь говорится не об обязанности, а о природе этого. Я не могу умереть по отношению к чему-либо, чтобы жить в этом. Само учение опровергает как абсолютно бессмысленный этот довод плоти, которая под видом праведности не признает нашей нужды в благодати^[27].

Воскресение Христа; характер новой жизни через Христа

Здесь поразительным образом представлен характер новой жизни, в которую мы приведены воскресением Христа. В смерти Христос совершенно прославил Бога, а также даже в смерти Он был Сыном живого Бога. Поэтому не только Он не мог быть удержан ею, что само по себе истинно на основании Его личности, — Его воскресение являлось также необходимостью славы Бога Отца. Все, что было в Боге, вынуждало посредством самой Его славы воскресить Христа из мертвых (точно как Христос прославил все то, что в Боге, — Его справедливость, Его любовь, Его истину, Его силу). Его слава обязывала Его не позволить смерти одержать победу над Тем, кто был верен; Его родство, как Отца, делало невозможным оставить своего Сына в рабстве последствий греха и силы врага. Одним словом, воскресение Иисуса причиталось Ему со стороны Бога, необходимо было для Его собственной славы как Бога и Отца, это было необходимо также для того, чтобы показать отблеск Его собственной славы, чтобы проявить эту славу в соответствии с Его намерениями, и причем проявить это в человеке. Итак, Христос был воскрешен из мертвых славою Отца. Все, чем является Отец, было включено в нее и обязывало к тому, чтобы дать Иисусу торжество воскресения, победы над смертью и придать воскресению сияние своей собственной славы Бога. Он вошел как плод деятельности этой славы в это совершенно новое положение, которое является образцом и характером той жизни, в которой мы живем перед Богом^[28] (конец ст. 4).

Без этого явления во Христе, Бог, хотя Он действовал и давал свидетельства своей силы и благости, все-таки оставался за завесой [покрывалом] и сокрытым. В прославленном Христе, средоточии всех намерений Бога, мы видим славу Господа открытым [без покрывала] лицом, и всякие уста исповедуют, что Иисус есть Господь к славе Бога Отца.

Наша жизнь должна быть практическим отражением этой славы Господа на небесах. Сила, приводящая нас в соединение с Ним в небесах и, кроме того, действующая в нас, показана в конце первой главы Послания Ефесянам^[29]. Но в том послании это делается с целью ввести наше воскресение с Христом. Здесь речь идет о воскресении самого Христа, об учении о воскресении, о воскресении самом по себе, о его последствиях и нравственном значении в отношении человека, живущего здесь на земле, рассматриваемого индивидуально и ввиду его взаимоотношений с Богом как ответственного человека. Жизнь христианина — это совершенно новая жизнь. Мы живем для Бога в Нем.

Следствием смерти со Христом является воскресение

Соединившись [букв. отождествившись] с Христом в подобии Его смерти, мы также войдем в подобие Его воскресения. Мы видим, что воскресение представлено здесь как следствие нашего участия в смерти Христа и о нем апостол говорит как о факте, а не как о мистическом участии в этом воскресении, зная прежде то (как великое основание всего), что наш ветхий человек – тот в нас, который пытается защищать грех как плод совершенной благодати Бога (ст. 1), — распят с Христом, чтобы было уничтожено все тело греха, дабы нам более не служить греху. Павел рассматривает совокупность греха, систему греха в человеке, как тело, которое уничтожено смертью, и его воля осуждается и больше не управляет нами, «ибо тот, кто умер, оправдан от греха»^[30]. Нельзя обвинить мертвого человека во грехе, как это можно сделать в отношении живого и ответственного человека. Итак, будучи, таким образом, мертвыми с Христом (это исповедуется посредством крещения, а в реальности — имея для нашей жизни Того, кто умер), мы верим, что мы будем жить с Ним, мы принадлежим тому другому миру, где Он живет в воскресении. Сила той жизни, в которой Он живет, является нашим уделом — мы верим в это, зная, что Христос, воскреснув из мертвых, больше не умирает. Его победа над смертью — полная и окончательная, смерть больше не имеет над Ним своей власти. Именно поэтому мы и рассчитываем на воскресение, зная, что мы сами будем иметь участие в нем, — потому что Он одержал полную победу над смертью, в которую Он вошел за нас в благодати. И верой мы вошли в нее с Ним, имея участие в смерти согласно участию, которое Он сам принял в ней. Сила жизни любви привела Его туда. Умирая, Он умер для греха. Он предпочел сойти даже в смерть, только бы поддержать славу Бога. До самой смерти, и даже в смерти, Он имел дело с грехом (хотя в Нем не было греха) и с искушением; но там Он покончил раз и навсегда с одним и другим. Мы умерли по отношению к греху, участвуя в Его смерти. Следствие смерти Господа — славою Отца — воскресение. Итак, «что Он умер, то умер раз и навсегда для греха, а что живет, то живет для Бога».

Живые для Бога через Воскресшего

И таким образом, Он более не имеет никакого отношения к греху. Он, не связанный в своей жизни с чем-либо другим, живет исключительно и полностью для Бога. Что Он живет, Его жизнь — исключительно во взаимоотношении с Богом^[31]. Тогда и мы должны считать, – ибо мы обладаем этим посредством веры, – что мы мертвы для греха и живы для Бога, не имея другой цели в жизни, кроме Бога, в Иисусе Христе. Я должен считать себя мертвым, у меня есть на это право, потому что Христос умер за меня, и живя сейчас непрестанно для Бога, я должен считать себя вышедшим (посредством той жизни, которой я обладаю и которая – Его) из греха, для которого я умер. Ибо таков тот Христос, которого я знаю, не Христос, живущий на земле в связи со мной согласно природе, в которой я живу здесь на земле. В этой природе я оказался грешником и неспособным к истинным отношениям с Ним. Он умер за меня, поскольку я жил этой жизнью ветхого человека, и Он через воскресение вошел в новое состояние жизни, вне прежнего. И именно в этой новой жизни я, как верующий, знаю Его. Как верующий, я имею часть в смерти и в жизни через Него, воскресшего. Я обладаю праведностью через веру, но обладаю ею, как имеющий часть с Христом умершим и воскресшим, поэтому я обладаю праведностью, как мертвый по отношению к греху через веру.

Признание себя мертвым и последствия этого

Это является существенным отличием, характеризующим данную часть послания. Здесь не говорится о том, что Христос пролил свою кровь за наши грехи, но что мы умерли с Ним. Это для веры является концом нашего состояния и положения во плоти. Христос, ставший нашей жизнью, умер, и так как я живу через Него, то сделанное Им является моим. Итак, я должен сказать, что я умер. Я считаю себя мертвым^[32]. Апостол выводит очевидное следствие: «Итак, да не царствует грех в смертном вашем теле». Не предавайте членов ваших в орудие греху, для которого вы мертвы посредством Христа, но как живые, пробудившиеся из мертвых, представьте ваши члены в орудие праведности Богу, для которого вы живете. Тело теперь является просто орудием божественной жизни, и мы имеем свободу, чтобы использовать его в таком качестве для Бога, так как фактически грех не будет властвовать над нами, потому что мы не под законом, а под благодатью. Здесь говорится не о принципе, а о силе. В принципе мы мертвы для греха по вере; на практике — он не имеет над нами власти. Заметьте, что источник практической силы для победы над грехом находится не в законе, а в благодати.

Практическая праведность; освобожденные от греха и ставшие слугами Богу в свободе благодати

Итак, мы действительно помещены (поскольку мы не под законом) под принцип невменения, а не под принцип вменения. Является ли это причиной того, что мы должны грешить? Нет! эти вещи – реальны. Мы являемся рабами того, чему мы подчиняемся (ст. 16). Грех ведет к смерти, послушание — к практической праведности. Мы находимся под более широким принципом новой природы и благодати; это не применение внешнего правила к природе, которая не подчинялась, да и не может подчиниться ему. И действительно, будучи ранее порабощены греху, ученики в Риме подтвердили справедливость доводов апостола тем, что они ходили в истине. Освободившись от рабства греху, они стали (используя человеческий язык) рабами праведности, это рабство не бесплодно: практическая праведность проявила себя в отделении всего себя для Бога с постоянно возрастающим пониманием. Они были послушны в тех или иных вещах: но плодом этого послушания было освящение, духовная способность (так как они были отделены от зла) к более глубокому познанию Бога^[33]. Грех не производил никакого плода, его концом была смерть; но, освободившись от греха и став слугами Бога, — истинная праведность послушания, подобная праведности самого Христа, — они уже сейчас имели свой плод в святости и концом будет вечная жизнь. Ибо возмездием за грех является смерть, а дар благодати Бога — вечная жизнь во Христе Иисусе, нашем Господе. И эта жизнь была жизнью для Бога, и она не грех, как некоторые говорили, что таков должен быть плод учения об оправдании по вере; но она есть благодать. Здесь апостол, главной рассматриваемой темой которого была юридическая праведность перед Богом, близок к Иоанну, и его учение согласуется с учением Первого Послания Иоанна, который там со своей стороны затрагивает учение об умилостивлении и принятии, говоря о передаче жизни. Этот призыв прекрасен и направлен к человеку, помещенному в истинную свободу, — свободу благодати, так как он мертв для греха. Он полностью освобожден посредством смерти. Кому он теперь собирается подчинить себя? Так как сейчас он свободен, предаст ли он себя греху? Это возвышенный призыв^[34].