Откровение. Глава 4▼

«Чему надлежит быть после сего»; начинаются взаимоотношения Христа с миром; Агнец посреди трона; святые имеют свое собственное место на небесах

Но мы должны рассмотреть, с какого момента четвертая глава начинает рассмотрение путей Бога. Нет необходимости считать, что [к началу главы 4] собрание было уже извергнуто из уст Христа. Ему была высказана угроза, но суд над Сардисом и даже Фиатирой еще не произошел. Пути Бога начинаются только тогда, когда Христос перестает иметь дело с исповедующим собранием как таковым и рассматривать его как свой светильник перед миром. Имя, которое оно само еще примет, не указывается: Он не имеет с ним дела. Должно прийти открытое отступничество. Этот момент не открыт, не открыт также момент восхищения святых. Однако из 2Фес. 2,7 я делаю вывод, что восхищение произойдет прежде отступничества. Итак, мы недавно установили, что в Откровении взаимоотношения Бога с миром начинаются после того, как прекращаются взаимоотношения Христа с собраниями. Собрания — это «то, что есть»; то, что последует, это — «чему надлежит быть после сего» [4,1]. С этого момента мы не видим Христа ходящим посреди собраний; Он Агнец посреди престола. Иоанн больше не видит Его в прежнем Его характере — ходящим посреди светильников; он уже не посылает обращения к собраниям; он призывается взойти на небеса, где сейчас раскрываются все пути Бога, причем пути, имеющие отношение к миру, а не к собранию. Мы видим престол, а не священника, облаченного в одеяние, спускающееся до пят. Цари и священники, о которых мы читали в главе 1, пребывают сейчас на небесах. За ними смогут последовать и другие, но они находятся в небесных местах, сидят на престолах или поклоняясь, или преподнося свои кадила, полные фимиама. С другой стороны, Господь приходит не для того, чтобы судить мир, но он собирается принять наследство. Таким образом, святых, которые вознесутся навстречу Христу, мы видим здесь только в вышних; они принадлежат небесам и не имеют ничего общего с землей, но они имеют свое собственное место на небесах.

Две части Откровения: Христос, осуществлявший суд посреди исповедующей церкви, теперь в вышних открывает книгу судов над миром; сцена на небесах

Связь между двумя частями Откровения заключается в следующем: Христа, осуществлявшего суд в среде исповедующей Церкви, мы видим теперь в вышних, открывающим книгу суда над миром, который Он собирается публично взять как наследство. Святые находятся далеко от этой сцены суда. Апостол прекращает заниматься собранием (это весьма важный момент, ибо Святой Дух должен заниматься собранием до тех пор, пока святые, входящие в него, находятся на земле); он взят на небеса, где он видит Бога согласно завету, в соответствии с которым он обращается с творением, то есть сидящего на престоле правления, окруженного радугой. Святые чествуют Его как Создателя, как Того, для которого все было сотворено. Этот престол не является престолом благодати: символы силы и суда исходят от него; а вокруг него на других престолах сидели те, кто представляет собой святых, принятых на небеса во время пришествия Христа, — цари и священники. Мы не видим там никакого жертвенника для жертвоприношений, как в тех случаях, когда речь идет о приближении к Богу; вместо медного сосуда [море], который содержал воду для омовения священников, мы видим стеклянное море [ср. 2Хрон. 4,2]. Это является образом неизменной совершенной святости, омовению ног больше нет места [Исх. 30,20.21; Иоан. 13,10]. Все старцы имеют венцы, а число двадцать четыре напоминает количество различных черед священников [1Хрон. 24,4]. Семь духов Бога находятся перед престолом, в храме, как семь огненных светильников, они не являются семью духами, выражающими совершенство управления, которое Христос осуществлял в собрании (3,1) или которые посланы в мир (5,6), здесь это — совершенство, которое характеризует атрибуты Бога в Его действиях в мире. Это то, что сейчас несет свет в мир.

Четыре живых существа

Кроме этого, посреди самого престола и вокруг него находятся четыре живых существа [в рус. четыре животных]. Их можно рассматривать как формирующих престол или отдельно от него, но связанных с ним как с центром. В каком-то отношении они сходны с херувимами [Иез. 10,12.14.15], в другом отношении — с серафимами [Ис. 6,2.3], хотя отличаются и от тех и от других. Они исполнены очей спереди и сзади, чтобы видеть все согласно Богу. Они также исполнены очей внутри и имеют по шесть крыл; они совершенны во внутреннем восприятии (но это восприятие, которое им дано), также совершенны в быстроте своих движений. Они изображают четыре вида творения на упорядоченной земле — человека, домашний скот, дикого зверя и птицу небесную. Они символизируют свойства или атрибуты Бога, которым язычники поклоняются, но которые здесь являются лишь орудиями престола (или суверенной власти). Того, Кто сидит на нем, язычники не знают. Как и в других местах эти животные олицетворяют ум, стойкость, силу и быстроту исполнения, принадлежащих Богу. Они являются лишь символами. Орудиями их деятельности могут быть разнообразные посредники. И хотя они имеют общее сходство с херувимами — судебной и управляющей властью, все же они имеют особый характер.

Херувимы и серафимы

Херувимы над ковчегом в храме имели два крыла, которые формировали престол; они взирали на крышку ковчега, и в то же время, сделанные из чистого золота, они несли в себе характер божественной праведности престола, к которому приближаются. В книге пророка Иезекииля [гл. 1] они являлись опорой небесного свода, над которым пребывал Бог Израиля; то есть они представляли собой престол исполнительного суда. Они были подобны блестящей меди и подобны огню — символ, который мы уже рассмотрели. У них было четыре крыла: два, чтобы летать, и два, чтобы закрываться. Из главы 10 книги Иезекииля явствует, что они были исполнены очей (не сказано «внутри» как в Откр. 4,8) — для того чтобы согласно Богу управлять тем, что являлось внешним, это не было внутренним божественным разумением. В главе 6 книги Исаии говорится, что серафимы (или горящие) имеют шесть крыльев, так же как здесь четыре живых существа; они летают над престолом и, так же как здесь, восклицают: «Свят, свят, свят!» Они очищают уста пророка горящим углем; находились они, как я уже говорил, над престолом.

Престол исполнения суда; управление всей землей

Благодаря этим примерам употребленные в Откровении символы становятся более понятными. Живые существа находятся посреди и вокруг престола с атрибутами херувимов, которые присоединяются к этому, ибо это престол исполнения суда. Однако этот суд не просто, как в Израиле, земной провиденциальный суд, бурный ветер, приходящий с севера [Иез. 1,4]. В Откровении перед нами управление всей землей и исполнительный суд согласно святости и природы Бога^[11]. Именно это выражают четыре живых существа, у которых есть не только полное восприятие всего внешнего, но и внутреннее нравственное восприятие. Перед нами не золотой престол, к которому приближались, как в скинии; присущая Богу святость применена к суду. Он полностью раскрывает свою природу и свой характер в творении. Провидение больше не будет загадкой. Это не непонятные атрибуты, не поддающиеся разгадке, так сказать, хотя применяемые в особых обстоятельствах; каждое действие будет сохранять свой особый характер.

Бог веков, атрибуты которого сейчас чествуют полноту Его имени

Отметим также, что здесь Бог не представлен так, как в первой главе, — как Бог, который есть (1,8), хотя и охватывает прошлое и будущее, Бог сам по себе; но это Бог веков, «который был, есть и грядет» (4,8). При этом Он назван всеми ветхозаветными именами: Иегова (Господь или Сущий), Элохим (Бог), Шаддай (Всемогущий, Вседержитель). Его атрибуты (то есть четыре живых существа) чествуют здесь полноту Его имени как Святого, который является живым во веки веков, имея не такое существование или силу, которые проходят как у человека, который в своем наилучшем состоянии есть лишь суета. И святые падают здесь на свои лица перед престолом, преклоняются перед местом, которое Он занимает в своей славе, поклоняются Ему в вечности Его бытия и возлагают дарованную им славу перед Его высшей собственной славой, воздавая всю честь Ему одному как единственно достойному ее; но то, как чествуется слава, показывает, что поклонение обращено к Богу как Творцу, для которого все. Несмотря на все изменения, это остается истинным.

Провозглашение, осуществляемое живыми существами; разумное поклонение старцев, сидящих на престолах; их место перед престолом суда

Следует отметить, что живые существа только воздают честь и провозглашают то, чем Бог является; старцы же поклоняются Ему с разумением. На протяжении всего Откровения старцы представляют причину своего поклонения. У них есть духовное разумение.

Далее отметим, что когда раздаются громы и голоса и сверкают молнии (знамения ужаса, сопровождающего суд), исходящие от престола, старцы остаются неподвижными; когда вводится престол суда, они находятся на престолах вокруг него. Это их место перед Богом в отношении суда. Когда бы Он ни принимался за осуществление суда, они остаются в своих положениях. Они составляют часть славы и они советники престола, из которого исходит этот ужас. Когда чествуется Сидящий на престоле, они активно действуют: признавая, что Ему принадлежит вся слава, падают перед Ним ниц и бросают перед Ним свои венцы, более счастливые в признании Его славы, чем в обладании своей собственной.

Бог показан здесь как Сущий

Мы не находим здесь Отца, это — Сущий. И действительно, если мы зададим вопрос, в ком Он лично явлен, то это, как всегда, в Сыне; здесь же это сам по себе просто Сущий Ветхого Завета.