Второзаконие. Главы 22 — 25 ▼

Постановления, оберегающие от недостатка щедрости и милосердия, нежности и чистоты

В 22-й главе содержатся постановления, оберегающие народ от недостатка щедрости и милосердия, от того, что оскорбляет природную впечатлительность, а также от недостатка нежности или чистоты. Также запрещалось всякое смешение при пахоте и посеве. Подобное мы находим и в отношении женщин: они были защищены от бесчестия, которое мог причинить им жестокий и опрометчивый муж, в то время как моральная нечистота каралась смертью.

Поведение и чувства, соответствующие благости, отзывчивости и доброте Бога

Поэтому в главе 23 народ поучается тому, какие чувства подобают им согласно Богу по отношению к народам (учитывая при этом пути и дела этих народов) в случае войны. Они также наставляются в том, что было пристойно в отношении чистоты стана в случае войны, ибо Бог был там. Также даны наставления по всякого рода вопросам, таких, как случай, когда раб убежит от своего господина; о нравственной нечистоте; есть даже предписания о пользовании плодами в винограднике соседа. Также нам представлены более серьезные вещи (глава 24): развод и все, что связано с ним, деликатность по отношению к нищим, оплата труда наемника, оставленное от урожая для собирания нищими.

Дух всех этих постановлений весьма поучителен, также как доброта и нежность Бога, который благоволит вникать во все это и учить свой народ деликатности, пристойности, вниманию по отношению к другим, чуткости и всем тем чувствам, которые, избавляя от грубости и смягчая жестокость сердца человека, формируют его пути согласно той любви, в которую облекает себя Дух Бога, когда Он действует в сердце человека. Здесь, правда, все несовершенно. Есть вещи, позволенные здесь и служащие основанием этих постановлений, которые полное действие Духа Христа всецело устранит: развод, например, и другие вещи, которые закон терпит и которые своим существованием обязаны жестокосердию человека. Однако ограничения и условия, установленные законом Бога, сдерживают зло той воли, которая сделалась бесчувственной, притесняя других.

Забота о том, чтобы ни одна семья не исчезла, и о поддержании чистоты и честности

В главе 25 добавляются постановления, являющиеся продолжением того, что мы уже читали. Израильтяне должны проявлять заботу о том, чтобы ни один из братьев не стал презренным в их глазах [ст. 3] и чтобы ни одна семья не исчезла из народа [ст. 6] (но в то же время принимались меры по сохранению чистоты и честности [ст. 11-16]).

Израилю запрещено искать мира с Амаликом, заклятым врагом Бога

Что же касается закоренелых врагов Бога и Его народа, то израильтяне никогда не должны были искать мира с ними. Человеческое дружелюбие часто является враждой против Бога. Это постановление тем более замечательно, что оно следует за многими другими, предусматривающими доброту даже по отношению к птице.

В том, что Амалик был пощажен, явлены безразличие ко злу и забывчивость о том, чем они обязаны Богу

Господь проявил заботу о том, чтобы египтянин мог войти в собрание Бога, но эти добрые чувства должны были осуществляться по отношению к египтянам для пользы душ самих израильтян. Они не должны были ожесточать своего сердца против тех, среди кого они жили пришельцами. Однако пощадить амаликитян (которые вышли навстречу Израилю, чтобы преградить им путь и поразить слабых из них) значило бы забыть то, чем они были обязаны Богу, который привел свой народ; и что касается народа, это доказало бы безразличие ко злу, а не излияние природных чувств; это также не значило бы поддаться воспоминаниям, к которым могло примешаться милосердие для добра, побуждая забыть причиненные ранее обиды^[15]. Там, где присутствует благородство чувств, люди, знающие друг друга, хотя им было причинено зло, будут возобновлять отношения, когда зло прошло.

Различное положение египтян и амаликитян

Однако существует дух, вызывающий только отвращение, поэтому терпеть его значит лишь щадить себя и тем самым пускать этот дух в свое сердце, чтобы участвовать в этом. Речь идет не о суде, но о состоянии собственного сердца. Удаленность египтянина от Бога была признана, однако если он был в отношениях с Ним на протяжении трех поколений, то зачем удерживать его на расстоянии от Него? Почему он должен оставаться чужим? Амаликитяне же не боялись Бога и не признавали Его. Что могло быть признано у такого народа? Мы обязаны вводить Бога в наши дела — в наши отношения; и милость, твердость, справедливость — все это будет на своем месте в наших судах и будет воспроизведено в наших путях.