Псалмы. Псалом 22▼

Искупительные страдания Христа

В Псалме 22 страдания Христа имеют иной и более глубокий характер, чем в Псалме 20. Мы видим это великое дело, которое является основанием всех благословений, раскрываемых в других псалмах, так же как основанием всякого благословения и вечной славы. В то же время это дело дает Ему возможность для проявления интереса к своим святым, потому что оно делает этот интерес законным и приводит к славе Бога. Мы уже ранее отметили как общий принцип, что часто тема псалма нам дается в первом стихе или в нескольких первых стихах, здесь как раз такой случай. Христос пострадал от человека — от людей как бессердечных, так и жестоких: псы обступили Его, тучные тельцы васанские окружили Его. Если же мера этих страданий была невыразима, если же то, что Христос претерпел таким образом, Он ощутил более и по-другому, чем обычные страдания от людей, потому что здесь эти страдания были совершенно несправедливыми и перенесены ради Сущего, за имя которого Он нес позор, — то все же другие также вытерпели в некоторой мере страдания ради Сущего от насилия и позора со стороны безжалостных людей. Если Он в благодати был вождем и завершителем веры [Евр. 12,2], то и другие сделали посредством благодати (это было, что касается их, дарованной им привилегией и, что касается Бога, щедростью Его благодати) несколько шагов по этому прочерченному Богом пути. Но они уповали на Сущего и были избавлены. Сущий никогда не покидал и не оставлял их. Он обещал, что не покинет их. Они, конечно, знали, что Он всегда исполнял все то благое или милостивое, что обещал.

Новая, неповторимая сцена — Праведник оставлен Богом

Но здесь было страдание, выходившее за пределы обетования, и более того, такое, которое должно было заложить основание для его праведного осуществления. Нам представлена новая сцена, похожей на которую не было и никогда не будет в истории вечности, уникальная сцена: Праведник, оставленный Богом. Она не может повториться второй раз, ибо тогда она утратила бы свой характер, и повторение разрушило бы или отрицало бы первое свидетельство — Бог совершенно прославлен, нравственно прославлен в отношении греха (и Бог не был бы прославлен, если бы эта сцена должна была быть повторена). Она совершилась раз и навсегда, полностью и совершенно. Природа Бога нравственно утверждена в свидетельстве во вселенной. Как же это могло быть повторено? Я повторяю, если это должно было быть повторено, то ни первое, ни второе не совершило бы этого; но это было совершено. Божественная слава утверждена совершенно и навеки. Но для того, чтобы привести к этому результату, в отношении добра и зла, для того чтобы праведность, благодать и любовь, могли быть утверждены там, где были слабость и грех, — должно быть подтверждено и осуществлено все то, чем Бог является против зла. Но против кого? Кто же может вынести это? Если это — против грешника, это было бы для него вечным страданием, и любовь, которой Бог является, не была бы явлена. Но Господь отдает самого себя для этого — Тот, кто единственный мог понести это бремя и кто, в наиболее глубоком унижении тех, за чье дело Он взялся, мог совершить это дело в их природе. Он несет в своей душе тяжесть всего того, чем Бог является против зла. Ужасный момент!

Праведность и суд, ощущаемый Христом, покорным

Только это одно заставляет нас понять, чем является праведность и суд. Это то, что показано нам здесь, то, что показано в самих словах Христа, являя великий факт, и то, как Он его прочувствовал. То, что там произошло, во всей его глубине не может понять ни одно человеческое сердце. Именно факт представлен здесь нам, но с выражением чувства, которое было у Него в этом. Однако перед нашими глазами Праведник, осознающий свою праведность, Тот, который является совершенно покорным; Он имеет чувство своей ничтожности, что касается Его положения, но также чувство несомненного и незыблемого совершенства Сущего. Он праведен, Он может сказать: «Почему?» [в стихе 1 в англ. написано: «Почему Ты оставил меня? Почему Ты далек от моего спасения, от слов вопля моего?»]. Он покорен: «Но Ты Святой». Здесь нет никакой активности воли, ставящей под вопрос пути Бога, но уверенное и совершенное состояние, которое, что бы ни случилось, видит совершенство Бога. Потому что единственный Праведник, который прославлял Бога во всех своих путях, является здесь единственным исключением из всех путей Бога в праведной благодати по отношению к праведникам: Он оставлен, вопиет, и Сущий не слышит Его. Он червь, а не человек. Но это не могло продолжаться всегда, точно так, как Он не мог быть удержан смертью, потому что Он совершенно прославил Бога, проходя до окончания испытания и ожидая времени, установленного Богом. Тот, кто всегда был радостью Сущего, не мог быть услышан, пока все не совершилось; хотя Он более славным образом, и заслуженно более славным образом, являлся объектом радости Сущего, чем какая-либо живая праведность, какой бы совершенной она ни была, могла бы претендовать на это. В своей жизни, в этой живой праведности, Он прославил Бога касательно добра, будучи совершенным в своем послушании как человек, совершенным в явлении имени благодати своего Отца, провозглашая, чего бы это ни стоило, каков Бог. Злословия тех, кто злословил Бога, пали на него [Пс. 69,9]. Но сейчас Он, будучи сделан грехом, прославлял Бога касательно зла. И это, как мы увидели, по своему характеру и ценности не имеет аналогов. «Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее» (Иоан. 10,17). Там, в месте греха перед Богом, то есть там, где Христос был сделан грехом, но в месте, где Его послушание было абсолютным и совершенным в полной отдаче себя самого Богу (то, что противоположно греху), там, где праведность Бога нашла повод для любви, однако где она осуществлялась посредством оставления Его, — там было заложено основание как вечной праведности, так и вечного благословения; там Бог был совершенно прославлен и было заложено основание для осуществления всех Его советов в славе^[35].

Бог прославлен; Христос услышан

Затем, когда дело, нравственное дело прославления Бога, завершено, Он услышан от рогов единорога [в англ. конец стиха 21 переведен: «От рогов единорога Ты услышал меня», что соответствует оригинальному тексту]. Человек и все вокруг было скрыто из виду спустившейся густой тьмой, в то время как все то, что от Бога, как и то, что от силы и бессилия зла, противостоящего суверенной благости и праведности Бога, было приведено к этому божественному результату, когда Бог был прославлен в отношении этого. И все это происходило между душой Того, кто являлся жертвой за грех, и праведным Сущим. И это было завершено. Он был совершенен, отстоял славу Бога, прославил Его, когда Он не мог быть услышан, затем Он был услышан, и все завершилось. Он действительно нисходит в могилу — истинное и неопровержимое свидетельство того, что все завершено в этом великом вопросе, которому смерть являлась предопределенным свидетельством; но Он сошел туда только для того, чтобы воскреснуть, чтобы отныне дело искупления и прославления Бога в отношении греха было совершенным без какого-либо недостатка, и полностью одержана победа над врагом, каким бы он ни был, даже над последним врагом, смертью. Он был услышан! Кто мог поставить это под вопрос из тех, кто знал, что Он воскрешен? А что осталось сейчас? Грех? В том, что касается результатов совершенного дела, он был полностью и навеки удален от глаз Бога, хотя еще не в полной мере, но совершенным образом для тех, кто имел часть с Христом^[36]. Гнев по отношению к таким? Чаша была выпита. Суд против греха или суд грешника по причине греха там, где есть вера? Он подвергся этому суду. Сила смерти над душой? Она была побеждена. Сила сатаны, который имел державу смерти? Она была уничтожена. Но там был полный свет лица и любви Отца, благоволение Бога в божественной праведности и для нас. Иисус вошел в эти новые отношения с Богом и Отцом, как в установленные в праведности на основании того, что Он осуществил для Его прославления, а не просто как объект вечной радости, которую Бог имел лично в Нем. Именно поэтому это положение незыблемо для тех, кто имеет с Ним часть в этом месте, так же как для вечного благословения новых небес и новой земли. Это положение приобретено для грешников путем удаления их грехов, и оно основано на праведности самого Бога. В полное благословение этого имени (то есть истинных отношений с Богом, открытых согласно ему) Он вошел сейчас как человек^[37].

Провозглашение имени Отца Его братьям после Его воскресения

Но у него были «Его братья» [ст. 22] — те, с кем Он, по крайней мере, связал себя и кого Он любил больше всего после славы своего Отца. Он вошел в это безоблачное место благословения, Его сердце имело нужду лишь в том, чтобы провозглашать своим братьям имя, которое являлось выражением этого благословения, знание которого приводило к этому благословению. «Буду возвещать имя Твое братьям моим». И это самое ценное свидетельство Его любви было именно тем, что Он сообщил своим ученикам после своего воскресения: «Иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему». Заметьте, Он был услышан именно от рогов единорога. Именно при завершении дела, когда Он подчинил свою душу смерти как божественному суду, Он был услышан. Когда послушание до смерти было полным, то стало справедливо и необходимо услышать Его. Воскресение являлось доказательством для человека, но Он мог сказать: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой» [Лук. 22,42] — вручить свой дух Ему, и заверить разбойника, что он будет в тот самый день с Ним в раю.

Суд, осуществленный и прошедший, за которым следует широко распространившееся благословение на земле

Я уже отметил очень важную особенность этого бесконечно драгоценного псалма, столь сильно отличающегося от тех псалмов, где говорится о страданиях Христа от людей, и даже находящегося в контрасте с ними: я имею в виду, что все здесь — благодать, ни слова о суде. В самом деле, кого нужно было судить, когда сам Бог был Тем, кто причинял страдание, — и скорее сокрытие Его лица было страданием — и люди, которые имели участие в этом, уверовав, избавились от своих грехов посредством этих страданий? Несомненно, это был суд в отношении их, но суд, свершенный и прошедший, чтобы все теперь было благодатью. С этого момента благодать течет как поток, волна за волной, неся благословения и ничего другого. Мы можем заметить, однако, что все благословение здесь — на земле: настолько истинно то, что Господь имеет в виду Израиль и иудеев в Псалмах. И хотя мы видели Его воскресение и увидим позже упоминание Его восхождения, чтобы путь жизни был таким образом открыт для веры даже в присутствие самого Бога, однако небесное место обитания святых не показано. Мы хорошо знаем, что истины, на которых основывается благословение, простираются намного дальше, чем земля, но этот псалом не говорит о них.

Расширяющееся круги благословений и хвалы

«Буду... посреди собрания восхвалять Тебя». Остаток, собранный тогда, является первым кругом, собранным к месту хвалы; затем следует тысячелетнее благословение всего Израиля [ст. 23]. Боящихся Сущего побуждают восхвалять Его. Люди умеют лишь бояться Сущего, и больше ничего; но это дело заставляет боящихся восхвалять Его в тот день. Таким образом те, кто боялся Сущего во время скорби, мог теперь обрести смелость, так как Христос был гарантом их избавления и их доверия (и Он мог быть этим гарантом, потому что Он совершил искупление). Фактически, Он будет их конкретным избавлением, потому что Сущий в день, когда страдающий Христос взывал, не закрыл своих ушей от Его вопля и не скрыл своего лица от Него. Когда Он воззвал, Сущий услышал. Он страдал лишь некоторое время, но лишь для того, чтобы в этих страданиях было осуществлено искупление. И теперь, будучи услышан, когда это было осуществлено, Он мог дать также и другим заверение в избавлении. Кроткие земли будут есть и насыщаться, и будут в мире. Но благословение не ограничится только Израилем. Все концы мира вспомнят об этом и обратятся к Сущему, и поклонятся перед Ним, ибо царство будет принадлежать Сущему, именно Он будет господствовать, и все преклонятся перед Ним. Благословение не ограничено тем поколением: но придут и расскажут о Его праведности народу, который родится, что Сущий сделал это.

Чудесное дело Христа в Псалме 22 в отношении внешнего, искупительные страдания на кресте

Разъясняя Псалмы, я должен оставить в стороне размышления над самим делом, столь прекрасным, на котором основан Псалом 22. Я сказал, что он основан на этом деле, потому что псалом непосредственно повествует о том, что чувствовал Христос, совершая это дело, а не о самом деле. Я желаю только, чтобы эта постоянная и неисчерпаемая тема для размышлений святых могла иметь над душой моего читателя, так же как и над моей собственной, такую силу, на которую могут быть способны слабые, но обновленные люди, посредством силы Святого Духа. Наше утешение, что касается мира (покоя), состоит в том, что Бог (так как это дело имело своим источником Его любовь) оценивает это дело полностью; и что в то же самое время, когда Он прославил Иисуса, Он сам принял это дело для нашего мира. Но повторю, что моя задача здесь состоит в том, чтобы раскрыть, насколько я могу, структуру самого псалма.

Что касается внешних страданий, то читатель отметит, как глубоки они были. Но Христос один из всех праведников должен подвергнуться оставлению Богом; Тот, кто часто выражал свое доверие Сущему и близость отношений с Ним, кто наставлял своих учеников возлагать свое упование на Того, кто всегда слышал молитву, должен теперь публично провозгласить, что Он не услышан, а оставлен. Как это выражает то, каким был этот момент! Но важно, как уже было отмечено, что Его страдания от человека приносят суд Его врагам; тогда как оставление, которое Он претерпел со стороны Бога, будучи искупительным, являлось для Него претерпеванием суда, а все, что проистекает из него, есть чистая благодать! Так как это дело являлось искупительным, то, когда Он однажды услышан от рогов единорогов, все есть благодать. Поток благодати вытекает для остатка, затем для Израиля, для мира, для грядущего поколения — и единственным источником этой благодати является непоколебимое и божественно совершенное дело искупления, осуществленное в смерти Христа. Что касается этого дела, в страдании, Он был один. Когда это завершено, Он занимает свое место посреди собрания, которым Он окружает себя. Заметьте, как совершенно должно быть знание Христом имени Бога и Отца, в наслаждение которым Он вошел как человек после того, как устранил грех, и как совершенна была у Него проистекающая из этого радость, и как полно удовлетворение Бога в Нем и в Его деле: все, чем Бог был против Него тогда, этим Он является сейчас за Него, в соответствии с совершенством этого дела! Как хорошо Он должен был знать, каково перейти из неизмеримых страданий на кресте в этот свет божественной радости! Итак, это избавление является источником Его хвалы, и таким должен быть характер нашей хвалы, она должна проистекать из блаженной уверенности, что мы вышли из этого места греха, смерти и суда и вошли в совершенство божественного благоволения. Все, что не проистекает из этого чувства, не находится в согласии с Тем, кто направляет нашу хвалу.