Синопсис Д.Н. Дарби

Созидание собрания; пророчества и говорение языками

Поэтому верующие должны были добиваться [букв. гнаться, и так в греч.] любви и стремиться к ней, в тоже время желая даров Духа, особенно того, чтобы они могли пророчествовать, потому что таким образом они будут созидать [назидать] собрание, и именно к созиданию собрания нужно стремиться; именно этого желала и искала любовь, именно этого требовало разумение; таким образом, любовь и разумение — это два отличительных признака человека во Христе, человека, для которого Христос является всем.

Два стиха в главе 14 требуют некоторого внимания — третий и шестой. Стих 3 представляет нам не определение того, что говорит пророк, а результат или, лучше сказать, свойство этого. Пророчествуя, он созидает, он ободряет, он утешает. Тем не менее эти слова показывают характер того, что пророк говорил. Само по себе пророчество никоим образом не является просто откровением о будущих событиях, хотя пророки, как таковые, открыли их. Пророк — это тот, кто находится в таком общении с Богом, что способен сообщать Его мысли; учитель наставляет согласно тому, что уже написано, объясняя значение этого. Но пророк, сообщая мысли Бога душам, находившимся под благодатью, ободрял и увещевал их. Относительно стиха 6 совершено ясно, что говоря языками (и мы видим, что при использовании этого дара коринфяне, как дети, любили блистать в собрании), тот, кто говорил на них, не созидал никого, потому что его никто не понимал. Возможно, что говорящий не понимал и сам себя, а был лишь неразумным орудием Духа, имея сильное впечатление от того, что Бог говорил посредством него, так что в Духе он чувствовал, что был в общении с Богом, хотя его ум был без плода. В любом случае никто не мог говорить для пользы собрания, если он не сообщал мыслей Бога.

Откровение и познание; пророчество и учение

Апостол различает два вида таких сообщений: откровение и познание. Последнее предполагает уже данное откровение, которое кто-то использовал с помощью Святого Духа для блага стада. Затем он указывает дары, а именно пророчество и учение, которые в соответствующем порядке были средствами созидания этими двумя способами, то есть откровения и познания. Это не значит, что два последних термина (стих 6) равнозначны первым двум; но что эти две разновидности созидания церкви, уже упомянутые, осуществлялись с помощью этих двух даров. Пророчество могло и не быть совершенно новым «откровением», хотя в нем было его больше, чем «познания». Оно могло содержать применение мыслей Бога, особое обращение со стороны Бога к душе, к совести, которое больше, чем «познание», но которое не является новым «откровением». Бог действует в этом, не открывая новой истины или нового факта. Сообщение, принимающее характер пророчества, посредством силы Духа Бога выделяет из Слова то, что скрыто в нем и что, примененное к данному моменту, узаконивается в совестях и сердцах духовных и тех, кто затронут силой свидетельства. «Познание» или «учение» обучает истинам, объясняет Слово, и, таким образом, оно очень полезно для собрания; но в этом нет прямого действия Духа в применении к присутствующим и их сегодняшним обстоятельствам, следовательно, нет непосредственного проявления присутствия Бога людям в их собственной совести и сердце. Когда кто-то учит, то духовный человек извлекает пользу из сказанного, если же кто-то пророчествует, даже тот, кто не духовен, может почувствовать силу Слова: его это затрагивает и судит; и так обстоит дело с совестью христианина. «Откровение» и «познание» – подразделение сообщений собранию на эти две составляющие полностью охватывает все. «Пророчество» и «учение» находятся в тесной связи с этими двумя; но пророчество охватывает и другие вопросы — не только те, которые охватываются откровением, так что это второе подразделение конкретных средств сообщения (пророчество и учение) не полностью соответствует первым двум терминам (откровение и познание).

Необходимость быть понятым, говоря языками; дары только для использования как орудия блага

Апостол многократно настаивает на необходимости того, чтобы, говоришь ли ты, поешь или молишься, быть понятым другими. Он желает, — и это замечание имеет большое значение в оценке притязаний людей на то, что действует Дух, — чтобы был задействован разум. Павел не отрицает, что они могли говорить на языках и при этом разум вовсе в этом не участвовал; и дар языков являлся даром силы и несомненной полезности, когда присутствовали люди, которые не понимают никакого другого языка или для которых этот язык был их родным языком. Но, в общем, такие случаи, когда Дух не действовал на разум того, кто говорил (а, следовательно, и через него на разум других), имели небольшую ценность. Общение между душами на общую тему через единство Духа не могло происходить, когда тот, кто говорил, не понимал, что он сказал. Говорящий сам не обладал как полученным от Бога тем, что он сообщал другим. Если и другие не понимали сказанного, то это подобно игре ребенка, который произносит слова, бессмысленные для слушателей. Но апостол желает сам понимать то, что он говорит, хотя он говорил на многих языках; так что тут не было никакой ревности с его стороны, когда он возражал против использования языков, если человек их не понимал. Он говорил на большем количестве чужих языков, чем все другие; но его сердце любило все, что от Бога, — любило осмысленно получать от Него истину, любило разумно общаться с другими, и Павел желал лучше сказать пять слов своим разумом, чем десять тысяч слов на незнакомом языке, не понимая их.

Какая удивительная сила, какое проявление присутствия Бога — это то, что достойно самого пристального внимания, — и в то же время, какое превосходство над всем плотским тщеславием, над блеском, отраженным на человека посредством даров; какая нравственная сила Духа Бога в той любви, которая в этих проявлениях силы в дарах не видела ничего, кроме орудий, используемых на благо собрания и душ! Это была практическая сила той любви, превосходящей дары, к проявлению которой он призывал верующих. Это была любовь и мудрость Бога, направляющая проявление Его силы на благо тех, кого Он любил. Какое положение для человека! Какая простота благодати Бога придается тому, кто забывает себя в смирении и любви, и какая сила в этом смирении! Апостол подтверждает свое доказательство, говоря о впечатлении, которое будет произведено на посторонних, которые могут прийти в собрание, или на непросвещенных христиан, если они услышат, как говорят на языках, которые никто не понимает, — они примут их за сумасшедших. Напротив, пророчество, достигающее их совести, даст им почувствовать, что Бог был там, — присутствовал в собрании Бога.

Приведение в порядок вопроса использования даров

Коринф изобиловал духовными дарами. Уладив то, что касалось вопросов нравственности, апостол теперь приводит в порядок вопрос использования этих даров. Каждый приходил в собрание с каким-либо проявлением силы Святого Духа, о котором они явно думали больше, чем о сообразовании Христу. Тем не менее апостол признает в этом силу Духа Бога и дает правила для применения даров. Двое или трое могли говорить языками, если есть толкователь, чтобы собрание могло созидаться. Кроме того, они должны говорить по одному, так как, по всей видимости, у них даже говорили по несколько человек сразу. То же самое относится и к пророкам: двое или трое могли говорить, другие должны рассуждать, действительно ли это исходит от Бога. Ибо если эта способность была дана Богом всем, то все могли пророчествовать, но один за другим, чтобы все могли учиться (зависимость — это всегда благо, даже для самых одаренных пророков), и чтобы все могли утешаться. Духи пророков (то есть побуждение силы в осуществлении даров) были подчинены руководству нравственного разумения, которое Дух даровал пророкам. Они, со стороны Бога, владели собой в использовании этих даров, в осуществлении этой удивительной силы, которая действовала в них. Это не было божественным неистовством, как говорили язычники о своем дьявольском вдохновении, которое охватывало их, ибо Бог не мог быть творцом неустройства собрания, а только мира. Словом, мы видим, что эта духовная сила была вверена человеку в его нравственной ответственности, — важный принцип, который неизменен в путях Бога. Бог спас человека посредством благодати, когда он пал в своей ответственности, но что касается всего того, что Он вверил человеку, какой бы ни была божественная сила дара, то человек обладает этим, будучи ответственным использовать это во славу Бога, и, следовательно, на благо других, и особенно на благо собрания.

Указания в отношении молчания женщин в собрании

Женщины должны были молчать в собрании — им не было позволено говорить. Они должны были оставаться в послушании, а не направлять других. Более того, это согласовалось с законом. Было бы постыдным слушать, как женщины говорят публично, и если у них были вопросы, то они могут спросить об этом дома у своих мужей.

Доказательство наполненности Духом — признание того, что написанное апостолом пришло от Бога

Впрочем, как бы многочисленны ни были дары, которыми обладали коринфяне, слово вышло не от них и достигло не только их; они должны подчиниться всеобщему порядку Духа в Собрании. Если они претендовали на то, что водимы Духом, то они должны признать (и это было бы доказательством того, что они водимы Им), что то, что апостол написал им, являлось «заповедями Господа», — это чрезвычайно важное утверждение, указывающее на ответственное и серьезное положение этого удивительного слуги Бога.

Какое сочетание нежности, терпения и власти у Павла! Он желает, чтобы верующие пришли к истине и порядку, направляемые своей любовью; но, если это было необходимо для их блага, он не боялся воспользоваться своею властью со всею категоричностью, как тот, кто говорит непосредственно от Бога, — той властью, которая будет оправдана Богом, если бы апостол был вынужден (хотя он не желал этого) использовать ее. Если кто-то не знал, что Павел писал посредством Духа, с властью Бога, то это фактически было невежеством и ничем иным, пусть таковые остаются в своем невежестве. Духовные и простые люди будут свободны от таких притязаний. Те, кто действительно был исполнен Духом, признают, что то, что написал апостол, в самом деле исходило непосредственно от Бога и являлось выражением Его мудрости, выражением того, что соответствовало Его характеру, ибо часто может быть признание божественной или даже человеческой мудрости, когда ее находят там, где не было ни способности, чтобы ее найти, ни силы (если она была понята отчасти) представить ее со властью. При этом человек с притязаниями, опустившись к такому положению, сочтет его благоприятным и найдет в нем то, в чем он нуждается.

Утверждение апостола относительно вдохновения посланий

Отметим также важность того, что апостол утверждает здесь относительно вдохновения посланий. То, чему он учил подробно даже о порядке в собрании, было настолько реально дано Богом, пришло настолько всецело от Бога, что это были «заповеди Господа». Что касается учения, которое мы здесь имеем, то в конце Послания Римлянам содержится такое же заявление, что именно посредством пророческих писаний было распространено евангелие среди народов.

Поощрение использования даров в должном порядке

Апостол подводит итог своим наставлениям, говоря, что коринфяне должны стремиться к тому, чтобы пророчествовать, и не запрещать говорить языками, только все должно происходить упорядочено и пристойно.