Второе Послание Коринфянам. Глава 5▼

Тело христианина; уверенность в вечном небесном жилище Бога как истинная и реальная надежда, в то время как он воздыхает в этой скинии

Это невидимое и славное не просто существовало — христиане имели в этом свой удел. Ибо знаем (апостол говорит от их имени), что если этот наш земной дом (преходящий, каким он является) разрушится, — и это чуть было не случилось с самим Павлом – то мы имеем жилище от Бога, дом нерукотворный, вечный, на небесах. Драгоценная уверенность! Он знал это. Христиане знают это, как удел своей веры. «Мы знаем»^[3] — это уверенность, вызванная этой славой, о которой он знал, что она принадлежит ему, что она является истинной и реальной надеждой в сердце посредством силы Святого Духа: реальность, которую являет вера. Он видел эту славу как то, что принадлежало ему и чем он должен быть облачен. И поэтому он воздыхал в своей скинии, не потому что (как это делают многие) не могли быть исполнены желания его плоти, и не потому что человеку нельзя достичь удовлетворения сердца, даже когда эти желания исполнены, и также не потому что он не был уверен, принят ли он и принадлежит ли ему слава или нет; а потому что тело было препятствием, стремящимся ослабить божественную жизнь и лишить его полного наслаждения той славой, которую видела и желала новая жизнь и которую видел Павел и восхищался как своей собственной. Это для апостола являлось бременем — эта земная человеческая природа; он не испытывал страданий от того, что он не мог удовлетворить ее желания, он стенал от того, что еще находился в этой смертной природе, потому что он видел нечто лучшее.

Желание апостола быть одетым; смертное исчезает перед силой жизни в Иисусе

Однако он не хотел быть неодетым [в рус. совлечься], ибо он видел в прославленном Христе силу жизни, способную поглотить и уничтожить любой след смертного; ибо тот факт, что Христос был в вышних в славе, был результатом этой силы и в то же время показом небесного удела, которым обладали те, кто принадлежал Ему. Поэтому апостол не хотел быть неодетым, но — одетым и чтобы то, что было в нем смертное, было бы поглощено жизнью; чтобы состояние смертного, характеризующее его земную человеческую природу, исчезло бы перед силой жизни, которую он видел в Иисусе и которая была его жизнью. Эта сила была таковой, что не было необходимости умирать. И это не было надеждой, единственным основанием которой было желание, пробужденное видом славы, которая, возможно, будет произведена, – нет, но Бог создал христиан именно для этого. Тот, кто был христианином, был создан для этого и не для чего-либо другого. Сам Бог создал его для этого, для славы, в которой Христос, последний Адам, находился по правую руку Бога. Драгоценная уверенность! Счастливая убежденность в славе и в могущественном деле Бога! Невыразимая радость быть в состоянии приписать все самому Богу, быть удостоверенным в Его любви, прославлять Его как Бога любви, нашего Благодетеля, и знать, что это было Его делом и что мы покоимся на завершенном деле — деле Бога. Но здесь речь идет не о деле, совершенном для нас, а о благословенном сознании того, что Бог создал нас для этого: мы — Его творение [букв. изделие, Еф. 2,10].

Слава перед нами; дан залог Духа; преобразование силой Христа в Его пришествие

Однако необходимо было еще нечто для нашего наслаждения этой надеждой, так как мы еще не прославлены фактически; и Бог дал нам это — залог Духа.

Итак, мы имеем перед собой славу, мы созданы для нее самим Богом, и пока мы здесь, мы имеем залог Духа, и мы знаем, что Христос настолько полно победил смерть что, если бы пришло время, мы были бы преобразованы в славу, не умирая вообще. Смертное будет поглощено жизнью. Таков наш удел через благодать в последнем Адаме, через силу жизни, в которой был воскрешен Христос.

Нынешний результат обладания жизни во Христе в отношении смерти и суда; во свете

Затем апостол рассматривает последствия жизни, что касается природного удела первого падшего человека, смерти и суда; ибо свидетельство здесь полное.

Каково же следствие обладания жизнью во Христе применительно к смерти и суду — двум природным объектам человеческих страхов, плодам греха? Если наши тела еще не преобразованы, если то, что смертно, еще не поглощено жизнью, мы все равно полны уверенности [в рус. Библии «благодушествуем»], ибо так как мы созданы для славы и при этом Христос (который показал победоносную силу, открывшую Ему дорогу на небеса) является нашей жизнью, то, если мы должны покинуть эту скинию и оставить тело прежде, чем мы облечемся в славу, эта жизнь остается неприкосновенной; в Иисусе она уже одержала победу над всеми этими результатами силы смерти. Таким образом, если мы умрем, мы будем обитать у Господа, ибо мы ходим верою, а не видением этих прекрасных вещей. Поэтому мы предпочитаем оставить тело и обитать у Господа. По этой причине мы стремимся быть угодными Ему, то ли мы окажемся оставившими тело, то ли живущими в этом теле, когда Христос придет, чтобы взять нас к себе и сделать нас участниками своей славы.

И это приводит ко второму моменту — суду. Ибо все мы должны быть явлены перед судилищем Христа, чтобы каждый мог получить соответственно тому, что он сделает в теле, будь то доброе или злое (ст. 9, 10). Какая это счастливая и драгоценная мысль, и вместе с тем очень серьезная! Ибо, если мы действительно постигли благодать, если мы стоим в благодати, если мы знаем, что есть Бог, который является всей любовью для нас, всем светом для нас, мы захотим быть в полном свете. Это благословенное избавление – находиться в нем. Иметь что-то сокрытое является бременем и тяжестью для сердца, и хотя в себе мы имеем много греха, о котором никто не знает (возможно даже, что мы совершили некоторые грехи, знать о которых не было бы ни для кого на пользу), это утешение для нас — если мы знаем совершенную любовь Бога — знать, что все будет приведено в совершенный свет, потому что Он пребывает в нем. Это происходит посредством веры и по причине веры везде, где есть прочный мир: мы перед Богом, какой Он есть, и такие, какие мы есть, – увы! сами по себе лишь грех, за исключением того, что Он произвел в нас, оживив нас; и Он есть вся любовь в этом свете, в который мы помещены, ибо Бог есть свет и Он открывает себя. Без знания благодати мы боимся света — иначе быть не может. Но зная благодать, зная, что грех был устранен, что касается славы Бога, и что пред Его глазами больше нет прегрешений, мы хотим пребывать в свете, для нас это радость, это то, в чем нуждается наше сердце, и без этого оно не может быть удовлетворено, когда есть жизнь нового человека. Ее природа — любить свет, любить чистоту во всем том совершенстве, которое не принимает зла тьмы и которое не допускает все то, что не является им. Таким образом, быть в свете и быть явленным — это одно и то же, так как свет делает все явным [так в Библ. Д.Н.Д. переведена концовка Еф. 5,13].

Мы пребываем в свете посредством веры, когда наша совесть находится в присутствии Бога. Мы будем соответствовать совершенству этого света, когда мы явимся перед судилищем Христа. Я уже сказал, что это серьезная вещь — и это так, потому что все судится соответственно этому свету; но это то, что любит сердце, потому что (хвала нашему Богу!) мы являемся светом в Господе [Еф. 5,8].

Оглядываясь назад, согласно судилищу Христа

Но здесь говорится даже о большем. На момент, когда христианин явлен таким образом, он уже прославлен и, совершенно подобный Христу, не имеет никаких остатков злой природы, в которой он грешил. И теперь он может оглянуться на весь путь, по которому Бог провел его в благодати, помогая, поднимая, сохраняя от падения, не отводя своих глаз от праведного. Он познает, как он познан [1Кор. 13,12]. Какое повествование о благодати и милости! Когда я оглядываюсь сейчас назад, то мои грехи не лежат на моей совести; хотя я имею к ним отвращение, они брошены за спину Бога (Ис. 38,17). Я являюсь праведностью Бога во Христе [5,21], но какое ощущение любви и терпения, доброты и благодати! Оно явится гораздо совершеннее, когда все будет представлено передо мной! Несомненно, когда мы будем давать отчет о себе Богу, мы будем иметь великое приобретение в отношении света и любви и в нас не останется и следа зла. Мы будем подобны Христу. Если человек боится все выяснить таким образом пред Богом, то я не думаю, что в душе он свободен в отношении праведности, – в отношении того, что значит являться праведностью Бога во Христе; он не находится полностью в свете. И мы не должны быть судимы за что-либо: Христос все это уничтожил.

Воздаяние; утрата или приобретение, и причина видна во свете

Но в этом отрывке выражена еще одна мысль — воздаяние. Апостол говорит не о суде над людьми, потому что святые включены в число тех, о ком идет речь, и потому что Христос занял их место в отношении того, что относится к суду над ними: «Нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе» [Рим. 8,1]. Они не приходят на суд [Иоан. 5,24]. Но они будут явлены перед Его судилищем и получат за то, что они совершили живя в теле. Добро не заслуживает ничего: то, благодаря чему они совершали добро, получено ими — благодать произвела это в них; тем не менее они получат награду, которую это заслужило. То, что они совершили, считается их собственным действием. Если, пренебрегая благодатью и свидетельством Духа в них, были отклонены плоды, которые Он хотел произвести, таковые понесут последствия этого. Это не значит, что в этом случае Бог оставит их; это не значит, что Святой Дух не будет действовать в них в отношении того состояния, в котором они находятся; но Он будет действовать в их совести, судя плоть, которая воспрепятствовала человеку приносить естественный плод Его присутствия и деятельности в новом человеке. Так что Святой Дух сделает все необходимое относительно состояния их сердец, и совершенное намерение Бога относительно человека будет исполнено, будет явлено Его терпение, Его мудрость, Его пути в управлении, забота, которую Он благоволит проявлять лично к каждому в своей самой снисходительной любви. У каждого будет свое место, каким оно было приготовлено для него Отцом. Но естественный плод присутствия и деятельности Святого Духа в душе, которая имеет (или должна иметь, согласно привилегиям, которыми она обладает) определенную меру света, не будет произведен. И будет явлено то, что воспрепятствовало этому. Будет судимо, в соответствии с суждением Бога, все, что само по себе являлось добром и злом, со святым почитанием того, что есть Бог, с пламенным благоговением из-за того, чем Он стал для нас. Будет воспринят совершенный свет, познаны и поняты пути Бога во всем их совершенстве посредством применения совершенного света ко всему ходу нашей жизни и к Его действиям с нами, в которых мы полностью сможем осознать, что любовь — совершенная, суверенная, главенствующая над всем – воцарилась, с невыразимой благодатью.

Величие Бога утверждено; совершенство и нежность Его действий будут познаны и поняты

Таким образом, величие Бога будет утверждено посредством Его суда, и в то же время совершенство и нежность Его действий будут запечатлены как вечное воспоминание наших душ. Свет без облака или тьмы будет постигнут во всем его совершенстве. Постичь его — значит быть в нем и наслаждаться им. И свет есть сам Бог. Как прекрасно быть явленным таким образом! Что за любовь, которая в ее совершенной мудрости, в ее великолепных путях, господствующих над всем злом, смогла привести таких существ, какими мы являемся, к наслаждению этим безоблачным светом, — существ, знающих добро и зло (естественная способность только тех, о ком Бог может сказать «один из нас» [Быт. 3,22]), под игом зла, которое они познали, и изгнанных из-за нечистой совести из присутствия Бога, которому принадлежало это знание, имеющих в своей совести достаточное свидетельство о суде Бога, чтобы заставить их скрываться от Него и быть несчастными, но не имеющих ничего, что приблизило бы их к Нему, единственному, кто мог найти необходимое средство от их несчастья! Какая любовь и святая мудрость, которые смогли привести таких к источнику добра и чистого блаженства, в котором сила добра совершенно отражает зло, которое это добро судит!

Личная ответственность неправедных

Что касается неправедных, то в судный день они должны будут лично отвечать за свои грехи под ответственностью, которая полностью возложена на них.

Благодать Бога и управление, ведущие верующего к угождению Господу

Как бы велико ни было блаженство пребывания в совершенном свете (и по своему характеру это счастье совершенно и божественно), эта тема здесь представлена со стороны совести. Бог поддерживает свое величие посредством суда, который Он совершает, как написано: «Познан был Господь по суду, который Он совершил» (Пс. 9,16) — там [в приведенной цитате] в своем управлении миром; здесь – в окончательном, вечном и личном суде. И, что касается меня, я считаю, что очень полезно для души, чтобы суд Бога был представлен нашим мыслям и чтобы с помощью этого в совести поддерживалось осознание неизменного величия Бога. Если бы мы не были под благодатью, то это было бы — это должно быть — невыносимо; но поддержание этого чувства не противоречит благодати, даже наоборот, только под благодатью это может быть поддержано в своей истинности, ибо кто иначе мог бы вынести мысль, например, о получении того, что соответствует сделанному им, когда он жил в теле? Никто, кроме того, кто совершенно слеп.

Но власть, святая власть Бога, которая утверждает себя в суде, образует часть наших отношений с Ним; поддержание этого чувства в соединении с полным наслаждением благодатью есть часть наших святых духовных чувств. Это – страх Господень. Именно в этом смысле сказано: «Блажен человек, который всегда пребывает в благоговении [в страхе]» (Пр. 28,14). Если мысль о суде ослабляет убежденность, что любовь Бога полностью, вечно покоится на нас, то мы покидаем единственно возможную основу каких-либо отношений с Богом, или даже это можно назвать утратой этих отношений. Но в сладостной и мирной атмосфере благодати, совесть поддерживает свои права и свою власть, противостоя хитрым вторжениям плоти, и она делает это посредством осознания суда Бога, на основании святости, которая не может быть отделена от характера Бога без отрицания того, что Бог есть: ибо, если есть Бог, то Он свят. Осознание того, что мы все должны быть явлены перед судилищем Христа, занимает сердце обычного верующего, приводя к стараниям угодить Господу во всем [Кол. 1,10]; и в осознании того, как страшно для грешника явиться перед Богом, любовь, которая непременно сопутствует этому чувству в сердце верующего, побуждает его убеждать людей с целью их спасения, в то же время поддерживая свою собственную совесть в свете. И тот, кто сейчас ходит в свете, чья совесть отражает этот свет, не будет бояться его в тот день, когда он явится в своей славе. Мы должны быть явлены; но, ходя в свете с чувством страха Божьего, осознавая Его суд над злом, мы уже явлены Богу — ничто не препятствует сладостному и надежному излиянию Его любви. Соответственно, хождение подобного человека, который сам явлен перед Богом, оправдывает себя в конечном счете перед совестью других; человек явлен как ходящий в свете [слова, переведенные в рус. Библии как «явиться» ст. 10 и два раза «открыты» ст. 11, в греч. и в англ. переводе – одно слово, имеющее значение «быть явленным, раскрытым»].

Любовь Христа вынуждает ходить во свете и искать тех, кому угрожает суд

Таковы два важных практических принципа служения: ходить в свете в осознании серьезного суда Бога по отношению к каждому; и, имея, таким образом, чистую совесть в свете, осознание суда (которое в этом случае не может беспокоить душу в отношении самого себя или помешать ей созерцать любовь Бога) побуждает сердце искать в любви тех, над кем нависла угроза этого суда. Это связывается с учением о Христе, Спасителе, через Его смерть на кресте; и любовь Христова понуждает [в рус. объемлет] нас, потому что мы видим, что если один умер за всех, значит все были мертвы. Это было всеобщим состоянием душ. Апостол ищет их, чтобы они могли быть живы Богу посредством Христа. Но об этом говорится ниже. Сначала говорится в отношении того, что является участью падшего человека, т. е. о смерти — она стала приобретением для верующего [Фил. 1,21]. Святой, покидая тело, обитает у Господа. Что касается суда, он признает его серьезность, но это не заставляет его страшиться. Он во Христе, он уподобится Христу; и Христос, перед которым он должен быть явлен, устранил все грехи, за которые он должен быть судим. Результатом является его освящение благодаря тому, что он приведен ныне в присутствие Бога полностью явленным. Но это способствует его любви по отношению к другим, он идет к ним не только из-за страха суда, его понуждает любовь Христа — любовь, явленная в смерти. Но это доказывает нечто большее, чем дела греха, которые навлекают суд: Христос умер, потому что все были мертвы. Дух Бога идет к истоку и корню всего их положения, их состояния, а не просто к плодам злой природы — все были мертвы. То же самое важное наставление мы находим в Иоан. 5,24: «Слушающий слово Мое и верующий в пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд (тот, который касается грехов) не приходит, но перешел от смерти в жизнь» — он полностью переходит из всего этого положения и состояния, как уже погибший, в другое состояние и другое положение во Христе. Это очень важная сторона истины. И это различие между названными двумя состояниями, детально рассмотренное в Послании Римлянам, можно найти во многих местах.

Видение греха и падений до обращения и после него пробуждает смирение и восхищение благодатью Бога

Дело явления перед Богом в свете — уже истинно в той степени, в которой мы постигли свет. Не могу ли я, имея ныне мир, оглянуться назад на то, чем я был до обращения, и на все мои падения со времени обращения, смиренный, но восхищающийся благодатью Бога во всем, что Он сделал для меня, но без единой мысли страха или мысли о вменении греха? Разве это не пробуждает чрезвычайно глубокого осознания того, чем Бог является в святой благодати и любви, в безграничном терпении по отношению ко мне, поддерживая, помогая и восстанавливая? В совершенстве это произойдет тогда, когда мы будем явлены, когда мы познаем, как мы познаны.

Имея общение душа судит все так, как судит это Бог

Позвольте мне добавить здесь еще некоторые замечания, чтобы этот момент сделать еще более ясным, ибо он очень важен. То, о чем мы читаем в этом отрывке, является совершенным выявлением всего, чем человек есть и был перед престолом, характеризуемым судом, без того чтобы судить этого человека как виновного. Несомненно, что, когда нечестивый получает за совершенное им в теле, он осуждается. Однако здесь не сказано: «...должно быть судимыми» — ибо все тогда должны быть осуждены. Но это выявление является именно тем, что нравственно представляет все сердцу, когда оно способно судить зло в себе: если бы оно находилось под судом, то оно не смогло бы сделать этого. Имея свободу от всякого страха, в совершенном свете и с утешением совершенной любви (ибо, когда мы имеем сознание греха и его невменения, у нас есть осознание, хотя и в смирении, совершенной любви), и в то же время когда осознание власти и божественного управления полностью засвидетельствованы в душе, то все судится самой душой, как Бог судит это, причем в общении с Ним. Это чрезвычайно драгоценно для нас.

Верующий прославлен прежде его явления на судилище Христа

Нам следует помнить, что к моменту нашего появления перед судилищем Христа, мы уже прославлены. Христос сам приходит в своей совершенной любви, чтобы взять нас, и изменяет наше тело уничижения соответственно своему славному телу. Мы прославлены и подобны Христу прежде, чем состоится суд. И отметьте, как это воздействует на Павла. Разве мысль о том, чтобы быть выявленным, пробуждает беспокойство или страх? Ничуть. Он осознает всю серьезность этого момента. Он знает как должно бояться Господа, у него этот страх перед глазами, и каковы последствия этого? Он принимается убеждать других, кто нуждается в этом страхе.

Праведность Бога и совершенная любовь для верующего в Христа; явленные сейчас Богу

В природе Бога и в Его характере есть, так сказать, две части: Его праведность, которая судит все, и Его совершенная любовь. Они одно для нас во Христе, наши во Христе. Если мы действительно осознаем, кем является Бог, то обе будут иметь свое место; и верующий в Христа есть праведность, которую Бог, исходя из своей собственной природы, должен иметь перед собой на своем престоле, если мы должны быть с Ним и наслаждаться Им. Но Христос на судилище, перед Кем мы предстаем, является нашей праведностью. Он судит посредством праведности, которой Он является; но мы являемся этой праведностью, праведностью Бога в Нем. Следовательно, этот момент (предстать перед судилищем) не может возбудить никакого вопроса в душе, лишь заставит нас восхищаться такой благодатью; он не может возбудить никакого вопроса, только усилит наше собственное осознание благодати, дав нам понять ее как приспособленную к человеку, каков он есть, и ощутить серьезные и страшные последствия того, что человек не имеет участия в ней, поскольку суд именно таков. Следовательно, та другая, действительно важнейшая часть божественной природы, любовь, проявится в нас по отношению к другим; и зная, как должно бояться Господа, мы будем убеждать людей. Таким образом, Павел (это — сознание в виду того чрезвычайно серьезного момента) обладал праведностью, которую он видел в Судье, ибо то, что судилось, являлось Его праведностью; и, следовательно, он с настойчивостью ищет других, чтобы спасти их, согласно делу, которое, таким образом, приблизило его к Богу; и к этому делу он затем возвращается (стихи 13 и ниже). Но этот вид суда и наше полное раскрытие в тот день имеют сегодняшнее воздействие на святого согласно природе, присущей суду. Он осуществляет его посредством веры. Он явлен. И он не боится там быть. Это раскроет все прошлые пути Бога по отношению к нему, когда он будет в славе; но он явлен сейчас Богу, его совесть упражняется в свете. Таким образом, мысль о судилище имеет в настоящий момент освящающую силу.

Три на вид противоречивых принципа объединены, чтобы придать христианскому служению завершенный характер

Заметьте совокупность глубоких мотивов, чрезвычайно важных принципов, противоречивых на вид, которые, однако, для души, ходящей в свете, вместо того чтобы сталкиваться и устранять друг друга, объединяются, чтобы придать христианскому служителю и служению их полный и завершенный характер.

Прежде всего слава в такой силе жизни, что осознающий ее не желает смерти, потому что он видит в силе жизни во Христе то, что может поглотить в нем все, что есть смертное, и видит ее с уверенностью, что она принадлежит ему. Христианин имеет такое осознание того, что он обладает этой жизнью (так как Бог создал его для этого и дал ему залог Духа), что смерть, если она приходит к нему, является лишь счастливым оставлением тела, чтобы пребывать у Господа.

И мысль о восхождении к Христу порождает желание быть угодным Ему, представляя Его (второй мотив или принцип, который формирует это служение) как Судью, который воздаст каждому за то, что он совершил. Здесь серьезная мысль о том, как сильно нужно бояться этого суда, овладевает сердцем апостола. Какое различие между этой мыслью и «жилищем от Бога», которого он ожидал с уверенностью! Тем не менее эта мысль не тревожит его, но в серьезном осознании реальности этого суда она побуждает его убеждать других.

И здесь вводится третий принцип — любовь Христа в связи с состоянием тех, кого Павел стремился убедить. Так как эта любовь Христа проявилась в Его смерти, в ней есть свидетельство того, что все уже были мертвыми и погибшими.

Таким образом, здесь нам представлена слава с личной уверенностью обладания ею и смерть становится средством водворения у Господа; затем судилище Христа и необходимость быть явленным перед ним; и наконец любовь Христа в Его смерти – свидетельство, что все уже умерли. Как такие различные принципы, как эти, могли быть примирены и согласованы в сердце? Это было возможно, потому что апостол был открыт [явлен] Богу. Отсюда мысль быть явленными пред судилищем производила на него, наряду с сегодняшним освящением, лишь осознание серьезности этого, ибо ему не нужно было приходить на суд; но это вызывало настойчивое побуждение проповедовать другим согласно любви, которую Христос явил в своей смерти. Мысль о судилище ничуть не ослабляла его уверенности в обретении славы^[4]. Его душа в полном свете Бога отражала то, что было в этом свете, а именно славу Христа, взошедшего на небеса в качестве человека. И любовь этого самого Иисуса была усилена в своей активной деятельности в нем посредством осознания суда, который ожидает всех людей.

Чистая совесть

Какое великолепное соединение мотивов мы находим в этом отрывке, чтобы сформировать служение, характеризующееся раскрытием всего того, в чем Бог являет себя и посредством чего Он воздействует на сердце и совесть человека! И только в чистой совести эти вещи могут быть согласованы. Если совесть была нечиста, то судилище загородит славу, по крайней мере ту, которая принадлежит этой личности, и ослабит ощущение любви Христа. Во всяком случае, человек будет занят собой в связи с этим, и так должно быть. Но если совесть чиста перед Богом, то судилище будет восприниматься как то, что не возбуждает чувства личного беспокойства, и поэтому оно будет оказывать все свое истинное нравственное воздействие как дополнительное побуждение к серьезности в нашем хождении и как благоговейную силу тому призыву, с которым познанная любовь Иисуса побуждает служителя Бога обращаться к человеку.

Результат смерти и воскресения Христа; новые творения с новой природой в новом творении; провозглашено примирение

Что касается того, насколько наши собственные отношения с Богом связаны со служением, которое мы должны исполнять для других, апостол добавляет то, что характеризует его хождение и что было результатом смерти и воскресения Христа. Он жил в совершенно новой сфере, в новом творении, которое оставило позади, как иной мир, все, что соответствовало естественному существованию во плоти здесь на земле. Тот факт, что Христос умер за всех, являлся доказательством того, что все были мертвы; и Он умер за всех, чтобы те, кто живет, жили уже не для себя, но для Него, умершего за них и воскресшего. Они находятся в связи с этим новым порядком вещей, в котором Христос существует как воскресший. Всему остальному объявлен приговор смерти. Все заключено под властью смерти. Если я живу, то я живу в новом порядке вещей, в новом творении, образом и главой которого является Христос. Христос, насколько это касается связи с этим миром на земле, мертв. Он мог быть известен как Мессия, живя на земле, и в связи с обетованиями, данными людям, живущим на земле во плоти. Апостол же более не знал Его таковым. В действительности Христос, рассматриваемый в этом характере, был мертв, и сейчас, воскреснув, Он принял новый и небесный характер.

Поэтому тот, кто во Христе, принадлежит этому новому творению, он от нового творения. Он больше вообще не принадлежит прежнему, древнее прошло, и все стало новым. Эта система, которой он принадлежит, не является плодом человеческой природы и греха, как все, что окружает нас на земле согласно плоти. Теперь, рассматривая это как систему, нравственно существующую перед Богом, в этом новом творении все — от Бога. Все, что находится в ней, — от Бога, от Того, кто примирил нас с собой посредством Иисуса Христа. Мы живем в новом порядке вещей, в мире, в новом творении, которые всецело от Бога. Мы пребываем здесь в мире [здесь слово обозначающее «мир», «покой», не такое как в предыдущем предложении], потому что Бог, который является его центром и его источником, примирил нас с собой. Мы обладаем им, потому что мы новые творения во Христе и потому что все в этом новом мире — от Него и соответствует этой новой природе. Бог также вверил апостолу служение примирения, согласно тому порядку вещей, в который сам Павел был введен. Будучи примиренным, и зная его [примирение] через откровение Бога, который совершил его для него, он провозглашал примирение, результатом которого он обладал.

Бог был во Христе; апостол как посол для отсутствующего Христа; Бог сделал Христа грехом, чтобы сделать нас своей праведностью

И все это исходило из необъятной всемогущей истины, а именно, что «Бог был во Христе» [так переводится начало стиха 19]. Но затем, чтобы другие могли иметь часть с Ним и чтобы апостол был служителем этого примирения, было также необходимо, чтобы Христос был сделан грехом за нас. Одна из этих истин представляет характер, в котором Бог приблизился к нам, другая — действенность того, что было сделано для верующего.

Первая их этих двух истин представлена здесь в связи со служением апостола, о котором говорится в этих главах. Бог был во Христе (когда Христос был на земле). Это было не для суда. Бог пришел в мир в любви, в мир, который отвернулся от Него. Таков был Христос, Бог был в Нем. Три вещи были связаны с этой великой и важнейшей истиной и характеризовали ее: Бог был во Христе, примиряя мир с собой, невменение преступлений, и то, что в апостола было вложено слово примирения [таков смысл концовки стиха 19]. В результате этого третьего следствия воплощения апостол становится послом Христа, как будто Бог увещевал посредством него, он умолял людей, в имени Христа, примириться с Богом. Но такое исполнение обязанностей посла предполагало отсутствие Христа, Его посол действовал вместо Него. Это сообщение фактически основывалось на другой истине неизмеримой важности, а именно на том, что Бог сделал Его, не знавшего греха, грехом за нас, чтобы мы сделались праведностью Бога в Нем [так переводится стих 21]. Это было верным путем примирить нас, причем примирить полностью, с Богом, согласно полностью раскрывшемуся совершенству Бога. Ибо Он направил свою любовь на нас туда, где мы были, дав своего Сына, который был без пятна, побуждения или принципа греха; и сделав Его (ибо Он пожертвовал собой, чтобы исполнить волю Бога) грехом за нас, чтобы сделать нас в Нем – совершенно прославившем Бога в этом положении — выражением своей божественной праведности перед небесными начальствами вовеки; чтобы сделать нас своим наслаждением, что касается праведности; «чтобы мы сделались праведностью Бога в Нем». Человек не имел праведности для Бога: Бог сделал святых, в Иисусе, своей праведностью. Именно в нас можно увидеть, что эта божественная праведность полностью подтверждена, — конечно же, прежде всего в Христе, в том, что Он посажен справа от Него, и в нас, как находящихся в Нем. Чудесная истина, которая (если ее последствия в нас производят громкое благодарение и хвалу, когда мы взираем на Иисуса) умиротворяет сердце, и склоняет его в восхищении, пораженное видом Его чудесных деяний в благодати!^[5]